Друзья, изложенная история нашла отражение в судебном деле, иске Аграфены к Матвею. Мы обнаружили дело во время поиска предков заказчика, и Матвей – один из них. Некоторые детали добавили, представив исторические быт, традиции и устои того времени и места.
Мы гордимся тем, как ведем поиски, какие находим подробности.
Не судьба
Сентябрь 1901 года. Жёлтые жухлые листья кружились над небольшим селом, где ветер носил слухи о позоре. Аграфена Иванова, пряча под шалью округлившийся живот, шла в суд с отчаянной надеждой. Чтобы взыскать долг с любви, раздавленной семейным долгом.
Год назад всё было иначе. Матвей Волков, краснощёкий и стройный красавец, вернулся в село с армейской службы. Его слова обжигали: «Вспоминал тебя, Грушенька… Поедем со мной в Борисоглебск, там полк стоит! Буду навещать каждый вечер, а через год вернемся домой – обвенчаемся!» Аграфена поверила. Подтолкнуло ее к этому также и то, что Груша не была завидной невестой: не будучи замужем, несколько лет назад она родила ребенка, который, к несчастью, не выжил.
В Борисоглебске Матвей, служивший портным в полку и умевший искусно шить мундиры для офицеров, снял для неё светёлку. «Родители мои строгие, – признавался он. – Но уговорю… Обязательно». По вечерам, когда он приносил гостинцы, они мечтали о свадьбе. Аграфена к свадьбе по традиции вышивала рушники с журавлями – на счастье.
Но весной, когда вернулись в село, Матвей вдруг посуровел и отдалился. Наконец, однажды вечером сообщил. «Отец грозится лишить наследства, – бормотал он, не поднимая глаз. – Говорит, или бери невесту какую скажем, или…» Вскоре по селу поползли слухи: Волковы сосватали сыну девушку из соседнего села.
Судья, читая иск, вздыхал. Аграфена просила пятьсот рублей на ребёнка. Волковы жили в достатке, в год получали до восьми тысяч капитала. Выплатить просимое им не составит труда. Но клятвы, которые приводила в своем иске Груша, даже данные с дрожью в голосе, для закона пустой звук. «Слова ветра не ловят», – бросил судья, хлопая папкой. И суд отказал в иске. Аграфена вышла на крыльцо, где Матвей, бледный и подавленный, ждал её в тени.
«Прости… – прошептал он, сунув ей свёрток с деньгами. – Отец…»
Их судьбы не канули в лету: Аграфена родила сына, мы нашли его рождение. А один рушник с журавлями, говорят, ещё долго висел в доме Матвея, и он любил постоять перед ним в тишине.
